Привет Андрей в Пензе

Вчера к нам в офис приехал Андрей Рыскин, чтобы забрать фотографии с дегустации вина в «Засеке», которую мы помогали проводить. У него есть какая-то договоренность с администрацией, и нам, в общем-то, не жалко — всё равно Денис, огорченный отсутствием вспышки и достаточного освещения, снимал вполруки. Просто этот визит стал поводом для посещения «Бутика58» и поста, в котором мне, наконец, хочется объяснить свое отношение.
На прошлой неделе Андрей заходил в студию и предлагал Мише выкладывать свои фотографии у него на сайте. Мы как могли уклонялись от этого предложения и переводили разговор на более общие категории — бабло, рынок...
Вечером того же числа я убивал время, разглядывая танцующих на летней площадке «Засеки» людей, пока Свят, стоя за диджейским пультом, всем этим карнавалом руководил. И снова пришел Андрей Рыскин. Разговаривать при таком шуме было бесполезно, поэтому мы решили сфотографироваться. Про первый кадр Андрей сказал что-то вроде «ой, ужас какой!» и сразу сделал другой снимок.
Вчера, пользуясь возможностью, я посетил-таки первый светский портал и, разумеется, стал искать там нашу со Святом фотографию, как это делает еще несколько тысяч постоянных уникальных посетителей, создающих следами своих тщеславных визитов аргументы в пользу размещения рекламы. На вопрос «чего ж не повесил, раз обещал?» Андрей серьезно ответил, что такой трэш размещать на сайте нельзя.
Я не буду сейчас многословно язвить на тему тупой мещанской разборчивости, выглядывающей из-под чучела светскости. Мне просто хочется, чтобы Андрей больше не предлагал нам сотрудничества со своей братской могилой. Это сайт не для фотографов и не про фотографию. Это сайт про то, что фотограф Андрей Рыскин размещает рекламу.
Не подумайте, что я ханжествую. Отнюдь. На наших сайтах тоже обязательно появится реклама, но мы не будем приглашать фотографов размещать там свое портфолио под заголовком, написанным для поисковых роботов.
Надеюсь, Андрей не обидится. Мы хорошо к нему относимся — как к человеку и как к фотографу. В подтверждение выложу под катом фотки с какой-то прошлой встречи в студии. А прямо вот здесь выложу нашу со Святом фотку, сделанную сегодня на телефон Nokia E71 с родным объективом.


Update: Кстати, это не единичный случай спекуляции чужими работами. Не так давно получил отказ сайт http://status-club.ru/, где тоже весьма недвусмысленно каждому человеку предлагают стать частью местоимения «мы».  

Еврейское кладбище

Написал слово «еврейское» и запнулся. Мне особенно нечего сказать о евреях, но я знаю: что бы я о них ни сказал, это может стать поводом для пространного срача в комментариях, доведись ужаленным в жопу гоям случайно это прочесть. Это понимание успокаивает, и поэтому я напишу что хотел.
Позавчера я смотрел документальный фильм «Каббала в Кабуле» про двух последних евреев в столице Афганистана. Раньше там была целая община, но все разъехались, а эти двое остались. Первый, старик, делал целительные амулеты, а второй профессионально умерщвлял кур, гордясь специальным дипломом, некогда полученным в Ташкенте. Весь фильм эти двое жаловались друг на друга и клеветали, поддерживая при этом самые человечные отношения с местными жителями и между собой. Когда старый еврей умер, другой сообщил об этом его семье, и его тело переправили в Израиль. Очень трогательный фильм и очень интересные персонажи, открывающие такой взгляд на мир, каким мы из-за черствости души и узости мозгов никогда не сможем обладать.
В конце зимы я смотрел последний фильм братьев Коэнов «Серьезный человек». Сложно дать хоть какую-нибудь характеристику этой картине. В нашем контексте можно сказать, что она, конечно же, про евреев и про Бога. И снова у меня на мгновение приоткрылся один глаз, и в него попал совершенно особенный свет, и картина мира приобрела новые очертания.
В прошлом году я читал рассказы нобелевского лауреата Ицхака Зингера, а еще раньше — его роман «Раб», от которого мурашки бежали по спине и хотелось плакать и жить.


Мне жаль дегенератов, разрушающих еврейские кладбища. Смотрите фотки.

Кандидат наук

Шли с Мариной по улице Космодемьянской, той, что соединяет улицы Пушкина и Захарова. Марина рассказывала про состав «Театра на обочине», про отдельных участников, для которых это занятие буквально жизненно необходимо, про Светлану Баннову, которая очень давно занимается вокалом, и применение ему нашла только на «Итальянских снах»...
Ее рассказ оборвался на полуслове обращением «Ребята!». Нас догнал человек с двумя полиэтиленовыми пакетами, полными бутылок. Седой, с длинными растрепанными волосами, недельной щетиной и перегаром. Мало ли таких в Пензе. Когда он начал извиняться, я тронул рукой задний карман штанов на предмет мелочи, но в ту же минуту человек сказал, что даст нам десять рублей, что ему очень нужно позвонить жене, что он кандидат технических наук и что сильно запил.
Не скрою, что, пока он объяснялся, я готовил отмазку про баланс, и теперь мне немножко стыдно. Опомнившись, я спросил у него номер, набрал и протянул ему телефон. Человек трясущимися руками взял трубку, на другом конце ему ответили, и он судорожно стал объяснять, где он находится, и где лучше встретиться. Потом он долго нас благодарил, предлагал помощь в случае, если мы учимся в ПГУ, сказал, что не пил восемь лет и что сейчас нужно ложиться в наркологию.


Сейчас я понимаю, что в таких случаях, по мелочи, помогаю только тем, кто находит силы обнаружить в себе отдельного человека, а не обобщенного бомжа, наркомана или горемыку. Это далеко не правило, и я постоянно стыжусь этой разборчивости, но продолжаю слушать звучащую речь в ожидании какой-нибудь истории.

Не так

Знаете, а ведь что-то, бывает, идет не так. Неправильно. Не то чтобы в обход каких-то законов (юридических или моральных), а вот просто на уровне ощущений: НЕ ТАК. Помню, что реальная кайфовая жизнь была где-то во втором полугодии 11-го класса, то есть, 300 лет тому назад.
Потом на горизонте появились обязательные пары в универе, и в качестве награды за учебную  неделю — ритмичные изгибы тела в  пятницу или в субботу ночью (это я про изумительную, еще не надоевшую «Станцию»).
Как-то так существовала изо дня в ночь, из ночи в утро, чуть больше напрягаясь и чуть меньше «размышляя о вечном» в дни зачетов-экзаменов. Было веселее, т.к. очередная мелкая задача-цель, поставленная перед носом, загораживала всё остальное: неопределенность, бессмысленность, сомнения и прочую хрень.
В последний  раз всё это заслонил диплом. Большой, страшный, нервный, и бесполезнее  всего самого бесполезного за 5 лет.
А недавно была его защита. 
Я не буду рассказывать, какие мы все в группе гениальные, получившие пятерки, восхитившие преподавателей своим креативом и аналитикой… Вроде произошло событие, которое что-то значит. Наверное, надо радоваться или гордиться или вздыхать с облегчением, но ничего этого нет.
Мне наплевать. Я зависла в звенящей пустоте, пахнущей летним дождем.
 
Доброе утро, дипломированные специалисты, счастливые и не очень!  

Исцеление сном

Марина говорит, напиши про «Итальянские сны». Словно наливая последние, самые-самые последние сто грамм тому, кто больше никогда-никогда не будет пить. Тому, кто не пил уже недели две и уже почти хорошо выглядит, но чувствует себя хуже, чем если бы пил полгода. Как такому не налить?

Я про текст. Даже не знаю, есть ли сравнение, способное выразить мои отношения с текстом. 
Летом прошлого года я в стотысячный раз вернулся в КБР писать новости на сайт. Новости на неновостных сайтах — презабавная вещь. С одной стороны, они нужны прожорливым и беспощадным поисковым машинам, возносящим говорливые сайты до небес и низвергающим притихших неудачников на сотые позиции. С другой стороны, как в случае со старым блогом КБР, они являются поводом для осмысленного посещения страницы вменяемым человеко-клиентом, которому, я более чем уверен, нужен менеджмент, а не джипеги с изображениями чужих логотипов, поэтому единственной задачей такого сайта остается развлечение контентом. Если контент скучный, а тексты написаны стыдливым и корректным языком, блять, делового общения, сайт будет отлично индексироваться, но толку от него будет с горчичное зерно. 
Пару недель я тщился писать адекватные аннотации к всевозможным дизайнам и фотографиям. А потом мне стало скучно, и я нашел, как тогда казалось, интересную форму для подачи информации и одновременно неплохой тренажер для языка. Каждый пост в блоге стал начинаться со слова «чтобы» и представлял собой сложную синтаксическую конструкцию. Реже — две. Это были милые и легкомысленные хокку, в которых упоминался заказчик, его задача (я сам ее вычленял, потому что клиенты не привыкли формулировать задачи), и описывалось решение. 
Так, еще две недели я был абсолютно спокоен за свое психическое здоровье и не испытывал мук при рождении текста. Спустя еще какое-то время, эта форма отношений с языком стала всасывать всё больше сарказма, мутировать до абсурда и главное — злить меня. Я пытался найти новое слово, но оно не изменило бы сути. А суть была в том, что я, забыв о работе, решал какие-то собственные проблемы, развлекался и развлекал своих друзей. Я прекрасно понимал, что это — болезнь, пусть даже такая веселая и увлекательная, но непременно ведущая к гибели. Своего рода наркомания или алкоголизм. Последней каплей в чаше терпения Свята было моё ложное прозрение. Линор Горалик написала чудесный скрипт Random word (не могу его сейчас найти), в который можно было загружать чуть ли не «Войну и мир», и при обновлении страницы он выдавал одно слово в той форме, в которой оно использовано у автора. Гениально! Для чистых сердцем словотворцев нельзя придумать лучшего помощника в начале пути. Моими же мыслями управлял тогда кто-то другой. Отдельным постом я попрощался со словом «чтобы», употребив его раз восемь и не забыв при этом что-то сказать про свежую работу агентства. Там же я представил свою новую любовь — Random word. А следующий пост уже начинался со слова «австрийцев».
В тот же день Свят очень деликатно написал мне, что хочет приостановить работу над сайтом, дабы не мучить мою совесть. Это было 29 сентября, в мой день рождения. Я был болен и, разумеется, этого не осознавал, поэтому обиде моей и злости не было предела. Ведь как здорово получалось! 
Стоп. Это была рефлексия и ответ на комментарий Марины про писательство.
А «Итальянские сны» — это единственное по-настоящему человечное и сексуальное событие в этом художественно-фригидном городе. Марина Михайлова — моя подруга, и она не обиделась бы, если бы я написал, что чего-то там не понял или можно было бы что-то... Но мне нечего про это сказать, кроме того, что меня в очередной раз разбудили. Сам я просыпаюсь с трудом.   

Клик по фотке, чтобы было больше фоток.

Афиша

Марина попросила повесить афишу. Если бы я знал, что у них такая красивая афиша, я бы сам попросил ее, чтобы повесить. Не успел написать про прошлые «Итальянские сны». Сейчас тоже времени нет. Но это очень круто. Очень. В Пензе такого никогда не было и не будет, если этого не будет делать Марина. Но она делает. Простите за каламбуры. Просто очень тороплюсь.

Sex: F

Где много баб, там — всё… надо тушить свет. Хоть и войны там, может, и не будет, но там, собственно, ничего не будет. Я так и вижу, как яростные феминистки разрывают на упругих грудях рубашки с воплями, что они… что все мы люди, что и коня, и в избу. И все равно, вот прям тьфу. Где много женщин, там быть визгу, повальной зависти с подпиливанием каблуков и брызжущей слюне, перемешанной с помадой. 
Предлагаю отменить для женщин образование, а некоторым представительницам даже вынуть мозг за ненадобностью. Учить их вышиванию, долготерпению (что в принципе, наверное, одно и то же), учить выкармливать детей и смотреть на звезды, сидючи у окна, без единой мысли в голове. 
И вот тогда-то уж мы вот здесь, а затем повсеместно заживем по-другому.

Доброе утро, мужчины!

Дивный Новый Мир, или Если бы я была президентом, и мне не мешали, я бы...#2

...опустила железный занавес. Потому что практика показывает ничего хорошего из того, что мы видим, как живут Западе, не получается. Получается нелепое копирование и попытки, чтоб всё как у людей. Нет, мой железный занавес будет не совсем уж занавесом. Так... решеточка. Будет создана специальная комиссия, и мы все будем решать, что стоит пропускать, а что нет. Как в старые добрые времена. Кто-то возразит, что если сильно запрещать, оно обязательно будет пробиваться сквозь запреты и жить в подполье. Ну что ж. Пожалуйста. Я с удовольствием посмотрю на ушедшую в андеграунд культуру вульгарного китча. По крайней мере, раньше ничего подобного не было.
А как же интернет, спросите вы. А никак. Не будет интернета. Будут очень-очень дешевые книги. Классика в основном и просто качественная литература. Детективы бездарные, целители разные и психологи самодельные они тоже все пойдут в андеграунд. Посмотрим, смогут ли они работать за идею, а не за шальные деньги.
Будут реставрированные кинотеатры. Их будет много. Будут еще разные замены интернету.
Чтобы вернуть важность каждому просмотренному фильму, каждой прочитанной книге и каждому прослушанному альбому. Только потеряв интернет, люди вспомнят про ценность искусства. 

Доброе утро, эстеты!

Выход через форточку

Несколько дней хожу как злобный тролль, разрывающийся между неприятными делами, которые сплелись в клубок и висят над головой, словно топор судьбы. И чтобы он невзначай не опустился на шею, нужно срочно что-то менять. Например, уйти с работы. Не пораньше часика на два, а вообще. Потому что не могу без тренинга по тайм-менеджменту распределить куски суток между рабочими обязанностями (да, «есть такая профессия — на работе сидеть», хотя я не вахтер — ростом не вышла) и написанием подгорающего диплома. Конечно, защита диплома — тот еще цирк, особенно там, где я заканчиваю учиться (тсс!), но понимание этого скорее мешает процессу.
Так вот, «я  ухожу, оставляя горы окурков, километры  дней…» и далее, по известному тексту.
Пытаюсь прикинуть, что говорить товарищу директору, ведь не о миллионах придурков же, но нужные слова уехали отдыхать и отключили телефоны. 
А ведь будет очень не хватать солнечного крылечка, неожиданных и почти бессмысленных  разговоров в курилке, суровых дядечек, матерящихся соработников… Здесь было очень забавно — пожалуй, это самое подходящее для Бизнес-инкубатора наречие.
Но я всё-таки ухожу: глушить истерическую агрессию, заменив обычный никотин биди из розового кулька, очень вредно для здоровья.

Доброе утро всем, кто по ту сторону БИ, и всем, кто пока еще здесь… Я уже скучаю. 

ХУЙ!!!

Отчего же нельзя взять и постебаться?!

Написать какой-нибудь отвязный текст?

Нахуй надо вот эдак рефлексировать. Мол, ничего не изменить в этом мире...

Очень даже можно изменить что-нибудь в этом мире!

Например, взять и написать короткий отвязный текст.

Я придумал такой текст. Вот он: «ХУЙ!!!». И непременно его надо написать на новеньком свежем зеленом заборе! И непременно желтой краской! Чтобы было вполне в соответствие с цветами пензенскими. Желтый и зеленый. Как одуванчик! ХУЙ!!! желтым — по зеленому!

Вот так блять — кратко, сука: ХУЙ!!!

Мой блять личный ответ всем этим рефлексирующим интеллигентишкам, всему этому сонмищу задротов, сыто рассуждающих в утреннем эфире о судьбах Родины, всем этим сладкоголосым пидорам, поющим хуй знает о чем, но на разные лады, на всех, блять, лицензированных радиоволнах.

Это блять мой краткий и однозначный ответ всем этим розовощеким мальчикам и девочкам, нагло втирающимся на новеньких папиных иномарках и «десятках» в плотный утренний поток спешащих на работу машин подлинных труженников бизнеса, промышленности и государственно-муниципального управления - менеджеров и чиновников, ветеранов тяжкого умственного труда и инвалидов «пятой точки».

И всем им — мой утренний виват-салют желтой краской на зеленом заборе — ХУЙ!!!

Ибо слово «ХУЙ», по мнению Николая Михайловича Карамзина, не что иное, как повелительное наклонение простречного глагола «ховать», то есть, прятать, беречь, сохранять, сберегать...

«Берегите себя, мои дорогие земляки» — это все что я хотел бы вам сказть в это утро. И я просто старался сделать это по возможности кратко, талантливо, красиво и изящно. Желтым по зеленому — ХУЙ!!!

Доброе утро, Пенза!

Исренне ваш, Евгений Мануйлов.

Евгений

Евгений Мануйлов работает человеком, которого я вижу каждый день ходящим из кабинета в кабинет и покурить. Каждый день — в разных замечательных костюмах. Иногда — в прекрасных головных уборах. Изредка он заглядывает к нам в студию, чтобы отвести душу рассказать какую-нибудь удивительную историю, безупречно приправленную отточенным с годами хождения из кабинета в кабинет матом. Раньше я думал, что Евгений курит «Приму», а потом оказалось, что он отламывает у сигарет фильтры. Ходят слухи, что именно Евгению мы обязаны периодическим изданием (видите на футболке «ИЗН рн»?) и еще несколькими сервисами, без которых ищущий не обрящет. Даже если это и правда, она едва ли может конкурировать с безграничным обаянием этого человека. 



Смотреть все фотки, даже те, на которых Евгений показывает фак!


Эх, чуть не забыл: доброе утро, Пенза!

Волнами

Приходишь на рабочее  крыльцо, закуриваешь, отдаешь волосы на растерзание ветру. Ждешь, когда  сигарета закончится и чего-то еще. Пока смутно. 
Ждешь, когда  кто-нибудь откроет заветную офисную дверь — твоих полномочий не хватает.
Ждешь смс, звонка, случайной встречи или хорошего настроения. 
А потом — пауза. И накатывает. Не Тошнота, как в одноименном романе Сартра (там вообще, по-моему, клинический случай), а Тоска.
И хочется бежать куда-то далеко от компов, серьезных  лиц, чинных шагов по коридору, чашек и клавиатур. На волю, куда-то за горизонт, по Олимпийской аллее, которая видна с крыльца вместе с пеньками и бабушками.
Накатывает, и становится до слез жалко тётек, идущих тут мимо — они же такие старенькие, сгорбленные и страшные, и на фиг им опыт, который наверняка соткан из предрассудков и страхов…
Накатывает, и любуешься лицами сотрудников соседних организаций (и как их так подбирали?). Лицо как приятная фотография, зависаешь в созерцании и не здороваешься с этим лицом.
Через секунду окунаешься в пошлость других «соседей», которые носят шляпу, скрывающую мысли о бедном Полански.
Сочувствуешь беззубому уборщику территории, у которого трое детей и котята — он сам рассказывал, еще во времена таянья снега.
Накатывает, и всерьез думаешь: «А что, если внутри уже есть кто-то маленький и живой?...» Зрачки расширяются сами собой, и мысль замирает на месте. И вопреки советам врачей и собственной совести травишь дымом маленького ребенка… Машинально. От незнания, от которого все несчастья.
А потом понимаешь, что во всем этом — в пеньках, офисах, лицах и пошлостях — нет ровно никакого смысла. Абсолютно никакого. Они просто есть, и можно плакать над каждой чужой морщинкой (ведь накатило же), а можно послать вахтера туда, куда все хотели его послать хоть однажды. 
Больше не накатывает, но и не отпускает.


Что ж, доброе утро, Пенза!

Праздник закончился? Ура!

Остается потерпеть совсем немного, и поток псевдовоенной и настоящей исторической хроники времен ВОВ, давно льющийся из теле-радио и прочей техники, постепенно начнет затихать. 
Гремит оркестр, хор допевает «Катюшу», гаснет последний огонечек салюта, и можно прийти в себя, как после алкогольного марафона.
Наверное, последние  лет 7 в начале мая я напрягаюсь, а в год юбилея победы — тем  более. Просто я никак не могу понять…
Почему столько пафоса в речах «из ящика»? Зачем наполнять  сетки вещания огромным количеством документальных фильмов и художественных очерков, где взрыв на взрыве, остовы домов, воронки, окопы, черепа, руки и ноги? Кому станет легче от передозировки военным адом? Зачем с гордостью  бить себя пяткой в грудь и петь в 25й раз про «тучи в голубом»? Отдать дань уважения воевавшему дедушке можно, предоставив ему обещанное полвека назад нормальное жилье или удовлетворив как-то иначе его личные пожелания. По крайней мере, это логичнее истерических завываний и почти шаманских танцев, исполняемых перед пьяно-веселым народом во-имя-чего-я-не-знаю. Память о той ужасной войне должна перерастать в заботу об оставшихся ветеранах, а не превращаться в ежегодное и бесполезное трындение, к которому так неравнодушен русский человек. 
Из масштабного исторического события в нашей стране сделали грандиозный миф, который, несомненно, полезен для государства без национальной идеи. Но неужели национальная идея, то есть, то, что объединяет всё население конкретного государства и роднит его граждан между собой, в России будет звучать так: «Ах, сколько же вас там полегло!» или «Великая победа великой страны»? В первом случае напоминает плач Ярославны, во втором — неудачный слоган предвыборной кампании.
Грустно.
И кстати, 65 лет  назад у страны даже название было другое.
Объясните мне  хоть кто-нибудь, как можно праздновать убийство? Глобальное убийство, оправдываемое только тем, что «иначе они бы нас, если бы не мы их». Победа априори подразумевает уничтожение соперника, да только у соперника тогда не было выбора. Каждый немецкий солдат не мог отказаться от участия в военных действиях. В этом смысле все там были равны, все убивали Врага по приказу, порой успокаивая самих себя мыслями о высокой идее борьбы, а порой - просто от безысходности и невозможности сделать что-то другое.
А спустя много лет мы радостно запускаем салюты в память о тех временах… Что это: святая простота, маниакальные наклонности потомков или просто несообразительность автора этих строк? 
За всю эту  майскую канитель искренне порадовал, пожалуй, только один случай. На 7-м всероссийском Кинофоруме команда ребят сделала легкий и светлый минифильм на тему «Мир после войны», ролик без грязи, рассказов о хлорке и трупах, без леденящей кровь музыки. В финале на экране появляются слова: «Спасибо ВАМ за то, что мы не знаем». Спасибо, дорогие наши ветераны! Берегите себя — больше некому.


Доброго утра — и вам, и нам. 

9/05/2010

Около десяти. Едем в 77-й маршрутке с Западной поляны. У педагогического университета последние пять или шесть мест занимают люди среднего возраста. Все слегка навеселе. Женщины беспокоятся о маршруте. Мужчины говорят: «Нормально, доедем». Один из них наклоняется ко мне и доверительно, с озорной улыбкой, интересуется: «А куда она едет-то?». Говорю, что в Арбеково. «Спасибо», — говорит мужчина, поглаживая меня по коленке, — «спасибо».


В начале одиннадцатого. Маршрутка упирается в пост ДПС, перекрывший улицу Кирова. С минуту сидим, понимаем, что дальше не поедем, и выходим. В этот момент раздается несколько последних хлопков салюта, и от памятника перво... с конем на проезжую часть валит толпа. Маневрируя, идем по Кирова вниз. На пересечении с Кураева толпа сгущается. Все почему-то идут вверх. Дальше — гуще. Хаос лиц... В такой ситуации живые люди воспринимаются как препятствие, как куски мяса, приведенные в движение... салютом. Неприятные ощущения. Идти всё труднее. Представляю, как было бы здорово, если бы с неба зазвучала «It's, oh, so quiet», и все начали танцевать. На площади Ленина — вавилонская ярмарка. Толпа усаживается в автобусы. В окнах автобусов — пустые, блуждающие взгляды. Нам хочется спокойно покурить, и мы идем во двор.


Около одиннадцати. Во дворе спокойно: там, в отличие от улицы, всего несколько десятков человек. Пьяных, орущих, но уже вполне отдельных, не образующих толпу. Встаем у металлического глобуса. За спиной периодически журчит чей-то праздничный ручей. Некоторые женщины, анестезированные толпой и бухлом, садятся ссать прямо в свете фонаря.


Доброе утро, Пенза, мы всех победили.

Полина

Полина учится на третьем курсе факультета рекламы и чего-то там еще и классно выглядит, поэтому мы периодически все-таки будем публиковать фотографии людей, которые, на наш взгляд, классно выглядят.



Клик, чтобы смотреть все фотки.

Художественное чтение

1 мая восторжествовало дионисическое начало и все, подписавшиеся на мероприятие в «Впереплете» (Олег, прости, но я больше не могу отказывать себе в предлоге «в») ушли в лес, за что им бесконечно признательны те немногие, кто все-таки попал на художественное чтение пьесы «Дожить до премьеры» в исполнении Марины Михайловой. 
Как небезосновательно предположила сама Марина, пьесу эту в России скорее всего не поставят, во всяком случае, в ближайшие лет десять. А вот в Германии собираются. 
Нет, это вовсе не военная драма, как было заявлено — просто никто не знал, что это будет. Лично для меня там поставлен один очень актуальный, наболевший вопрос — вопрос о примерке, проекции ушедшей в прошлое катастрофы и подвига на себя. Тёму Лебедева, например, готовы сожрать с говном за то, что он публично рассуждает о фиктивности современной манеры празднования 9 мая, о том, как бюджетные миллиарды бравурно улетают в трубу, сопровождаемые разноцветными выхлопами «Русских витязей», в то время как ветераны пешочком, налегке, обходят бесконечные собесы, чтобы поставить печати и получить праздничную тысячу с обязательным последующим отчетом о применении. Гм-м... простите.
Как в любой хорошей пьесе, там задано еще много всяких вопросов, про которые мы иногда забываем. И даже вовсе необязательно читать или смотреть именно эту пьесу, чтобы вообще подумать. Можно, например, прийти в ПГПУ 13-го мая и посмотреть, что Марина приготовит на этот раз. Чтобы узнать подробности, нужно Марине позвонить: 8927 288-64-47
В десять минут видео, разумеется, вошел не весь спектакль. Но его всё же интереснее смотреть, чем картинки.


Доброе утро, Пенза!

Сигареты

Проснувшись, хотел написать что-нибудь на тему «Если бы я был Господом Богом, и мне не мешал Господь Бог» (Bossanova, не обижайся, сослагательное наклонение любишь не ты одна. И вообще, если бы мы хоть немножко перестали лениться и отпустили бы репрессированную фантазию, можно было бы повеселиться и устроить Неделю сослагательного наклонения). Я даже судорожно нацарапал на оборотной стороне листа с фрагментом рассказа Федора Самарина что-то вроде: «Если бы я был Господом Богом, и мне не мешал Господь Бог, я бы продлил и размножил это утро...» Но Всевышний хихикнул и ласково препроводил меня в маршрутку №1, после поездки в которой листок, и без того норовивший вылезти из заднего кармана, полетел в урну.
С чего начать — с водителей маршруток или с сигарет? Единственный из всех живых, кто мог бы мне сейчас что-нибудь посоветовать, спит на мягком офисном диване.
Начну с водителей, чтобы закончить сигаретами. Я всю жизнь живу на Шуисте, и маршрут №1 известен мне еще с догазельных времен. Долгое время он ассоциировался у меня с грязно-оранжевым сдвоенным «Икарусом» и чугунным забором ЦПКиО им. В.Г. Белинского, венчавшим мучительную поездку. Даже учась на первом курсе университета (имени того же неистового и чахоточного), я ездил преимущественно на автобусе, экономя родительские деньги, которые, однако, безжалостно тратились на сигареты. Но о них пока рано. То ли проездные отменили, то ли отменилась экономия, но со второго курса я стал ездить на маршрутках. Регулярно. В отличие от вас (:-)), я люблю ездить на переднем сиденье и вместо разглядывания чужого безвкусного шмотья предаваться изучению личности водителя. Не стану вдаваться в детали. Побочным эффектом моего увлечения часто становится заранее испорченная поездка, когда в первую же минуту я понимаю, что еду «с тем мудаком, который...». Из патриотических соображений мне приятно думать, что мудаков на маршруте №1 гораздо больше, чем на других, и что, в отличие от нормальных водителей, они не так часто меняют работу.
Есть такие мудаки, которые, разогнавшись, ленятся снижать скорость и не останавливаются ради одного пассажира. Есть мудаки-любители громкого шансона (тут я не претендую на эксклюзив), заглушающего просьбы о высадке. Есть просто нервные мудаки, жадно ищущие повода для скандала.
Сегодняшний водитель однажды высадил меня, отказавшись принять слегка порванную сотню. Не то чтобы я считал его мудаком, но мое внимание тут же расщепилось между созерцанием утреннего мира и наблюдением за этим водителем. За время поездки было несколько конфликтных ситуаций, в которых моя этическая перекладина «мудак — не мудак» начинала слегка покачиваться, однако пассажиры в салоне закончились быстрее, чем я успел вынести вердикт, и слава Богу! На остановке «Педагогический университет» раздвижная дверь хлопнула в последний раз, и мой водитель задал ключевой вопрос, который, как мне сначала показалось, был обращен к кому-то еще: «Ты как к сигаретам относишься?». «Замечательно»,— ответил кто-то, успевший опомниться раньше меня, моим ртом. А я добавил: «Я бы тоже сейчас закурил».
Я бы сейчас закурил вторую, потому что пока я всё это писал, не было выкурено ни одной. Прошу прощения.
Продолжаем. Я курю 12 лет. Половину жизни. Курю маниакально и разборчиво, регистрируя в сознании почти каждую сигарету. Не отдавая, в отличие от мамы, предпочтение какой-то конкретной марке, я, в зависимости от настроения, покупаю совершенно разные сигареты, и поэтому могу судить о 80% ассортимента любого ларька. Сейчас на столе лежат Virginia Slims, 100-миллиметровые, нормальной толщины, полный вкус. Вчера были Chesterfield Classic Blue, легкие, то бишь. Позавчера — легкий Pall Mall. За день до этого — Marlboro Lights. Когда денег было в обрез, я открыл для себя бюджетные Wings компании JTI, которая делает еще Camel, Mild Seven (одни из моих любимых, но из-за экспериментов с пачкой теряющих мое доверие) и, кажется, Максим. Первой сигаретой, 12 лет назад, был легкий Parliament, купленный поштучно. На следующий день мы с другом пешком дошли до автовокзала и купили за 3,60 L&M Lights, на который сейчас я смотрю со слезами на глазах, да лишатся рук и зарплаты менеджеры Philip Morris International!
Простите, увлекся. «Открывай форточку и закуривай»,— ответил водитель маршрутки, превратив этой фразой свою кабину в передвижной пункт солидарности, гуманизма и гедонизма. Разумеется, о самих сигаретах до конца поездки не было сказано ни слова. Мы говорили о праздничном запустении города, которое сказывается на выручке, о рынке транспортных услуг, о выносливости водителей, переживающих с каждым годом всё больший стресс и приобретающих профессиональные болезни — о чем еще могут говорить два незнакомых человека?


P.S. Да, Макс, я жертва транснациональных табачных корпораций, и если бы я бросил курить, быстрее бы купил себе пару новых футболок и джинсы. И здоровье. Пусть земля будет пухом Аллену Карру!  
P.P.S. Несмотря ни на что, люблю читать рассказ Тёмы Лебедева про то, как он курил и бросил.


Доброе утро, Пенза. Открывай форточку и закуривай!

Дивный Новый Мир, или Если бы я была президентом, и мне не мешали ООН, США и Комиссия по правам человека, я бы…

…уничтожила всех менеджеров. Как класс. Не физически – социально.
Интернеты пестрят демотиваторами и веселыми картинками, типа «скорее бы пятниццо» «есть такая профессия – на работе сидеть». И анекдотами про «собрать всех сотрудников через одноклассников на совещание» и «менеджера и пасьянс». Из этого делаем простой вывод: огромное количество людей ничего не делают ни для государства, ни для саморазвития, ни для общества. Просто существуют. За что и были прозваны несколько лет назад офисным планктоном. А чуть позже хомячками. Поступлю я с ними со всеми следующим образом. Умных хомячков я отправлю работать учителями, инженерами, художниками и прочей интеллигенцией. То, что люди этих профессий будут получать достойную зарплату – это само собой. Глупых менеджеров, к сожалению, большинство. Ну, обделила судьба людей интеллектом, сообразительностью и харизмой. Что ж поделать. Они у меня пойдут на заводы. Заводы соответственно заработают. Ну не сразу конечно. Придется вложить определенные деньги в обновление оборудования и обучение бывших менеджеров. Но это того стоит.
И жить в статусе пролетария будет вовсе не зазорно и стыдно. Если весь двор в одном цеху, чего ж зазорного.
Для отдельных несознательных граждан мы вернем статью «за тунеядство». Сроки и санкции я пока не придумала, ну это все по ходу решится .
Проституцию я легализую и тоже сделаю совсем не стыдным делом. Ну как в Голландии. Кварталы бы специальные для туристов. Профсоюзы. Налоги с прибыли государству. А что? Ведь велика вероятность, что многие девушки из числа менеджеров не захотят пойти ни в учителя, ни на фабрики. Они же к другой жизни привыкли. К ним же, я думаю, с удовольствием примкнут ныне безработные из числа богемы и клубной молодежи. В данный момент они все веселятся на деньги родителей. Но, когда будет статья за тунеядство, веселиться и при этом не работать уже не получится. А делать эти леди больше ничего не умеют. И не хотят. И талантов, целей, стремлений, интересов никаких имеют. Кроме одного. Так что в моем Новом Мире все будет гармонично: и государству доход, и девчонки любимым делом занимаются.
А про тех, кто будет совсем несогласен, не приспособлен и тотально против, мы поговорим в следующий раз.

Доброе утро, трудолюбивые!

Мыловарение

Чайник

Утро началось с хорошей музыки — «Villeneuve. Tomorrow Never». Бывают дни, когда что-то вселяется в душу, успокаивая ее бури-переживания и тянущие пески-сомнения. Все рассеивается. Мировой покой. Может, Будда это и называл нирваной? Захотелось расслабиться и плыть по течению. Отпустить саму себя и смотреть на все сверху.
Но не все так просто. Чайник пронзительным свистом дернул за ногу вниз медленно воспаряющую душу. Куда! А ну назад! А на работу кто пойдет? А предзащита? Соберись, тряпка! Я поспешно вырубила конфорку под этим стражем реальности.
Собравшись, я вышла из дома. О! Как хороша  весна! Ощущение моей нирваны начало постепенно возвращаться, пригреваемое солнышком. Полет вверх снова грубо оборвали. И  нечего так громко сигналить. Я и так все слышу. Неужели вас не затягивает так, как меня? Надо остановиться, что-то понять. Остановить поток ошибок, в который начинает превращаться жизнь.
Нет, надень панамку, ты перегрелась! — это сознание просыпается всегда не вовремя. Бодрым шагом навстречу жизни, крепко сжимающей свою Обучающую Биту. А внутри меня тоненький голосок неуверенно шептал: «Пусть завтра никогда не наступит…»


С добрым утром, упорствующие!

Животные

Последние три месяца ушедшего десятилетия я работал сторожем. Не знаю, как там у других сторожей, но у меня была специальная, построенная для меня (лет сорок назад), сторожка с кроватью, телевизором, проходным коридором и кнопкой для открывания ворот. Кстати, необходимость открывать ворота по команде автомобильного гудка превращает человека в собаку Павлова. Спустя какое-то время ты, слыша этот звук даже за окном собственной квартиры, начинаешь невольно подскакивать и вытягивать шею: не хозяин ли изволил приехать?

За пределами моей сторожки лежала огромная территория, некогда отведенная под дорожно-строительное управление №7, а впоследствии перекочевавшая в частные руки. Хоть я и должен был регулярно проводить обход вверенных мне угодий, я этого никогда не делал, во-первых, потому что в любой момент, даже в три часа ночи, мог приехать работодатель, о котором не хочется сейчас писать, но который в нетерпении разрывал мою тишину самым мерзким на свете сигналом — милицейской крякалкой, тщеславно установленной в гражданскую машину с номерами известного суперагента. Во-вторых, потому что мне было лень. А в-третьих, потому что еще со времен ДРСУ-7 в сторожке жили пес Малыш и кот Кузьмич (или Петрович — так его тоже называли). Эти животные занимали мои мысли куда больше, чем вероятность хищения.

Малыш биологически и физически с натяжкой оправдывал свое имя, говорящее больше об инфантилизме человека, назвавшего его так, чем о нем самом. Дог, который был у меня в детстве и носил такое же имя, символично умер от чумки во младенчестве. Этот же пес, защищенный от чумки происхождением, боролся с человеческой глупостью и жизнью весьма изощренными способами. За три месяца я раз шесть или семь наблюдал у Малыша припадки, когда из пасти его начинала густо течь слюна, взгляд наполнялся ужасом, сводило мышцы, и он на негнущихся лапах рассеянно бродил по двору. Длилось это не дольше десяти минут, но впечатление оставалось еще надолго. Бывшая работница ДРСУ-7 по старой памяти и из жалости каждые два дня приносила Малышу еды, но эта еда большей частью доставалась окрестным собакам, которые зачастую уносили ее прямо в мешочках, прямо из-под его носа. Но самой удивительной чертой этого пса была сексуальность. Целый месяц к нему клеилась привлекательная черная сука размером с лису. Не просто клеилась — ее к нему патологически влекло, несмотря на целую свору ухажеров, мешавших мне спать. А Малыш мастерски строил из себя дурачка: опускал голову, вилял хвостом, отбегал от нее, — всячески сторонился. Запах сукиной промежности оставлял Малыша в задумчиво-равнодушном смущении. Всем этим кокетливым банальностям он предпочитал по-соседски простые и честные сношения с одноглазым котом Кузьмой. Вообще-то у Кузьмы было два глаза, но один был с бельмом, и это делало его в тысячу раз страшнее, чем он мог бы быть без глаза и даже с черной повязкой. Отказывая этому коту в еде, я тайком боялся проклятия или сглаза. Часть этих опасений можно отнести на мою паранойю, но большая часть всё же опиралась на факты. Ремонт в будущих офисных помещениях, занимающий, даже с учетом беспробудного пьянства рабочих, не больше месяца, продолжается до сих пор. Заливка полов в производственном ангаре, кажется, закончилась, но заняла около полугода и ресурсов на это ушло втрое больше. Рядовой эпизод с увольнением сотрудника, находящегося на испытательном сроке, вылился в административное дело с ежедневными визитами трудового инспектора, участкового с нарядом и штрафа в 1500 рублей, выписанного мне за то, что я, следуя инструкциям, не пропустил на территорию помощника прокурора.

Кстати, штраф так и лежит, потому что эти сволочи обещали его заплатить за меня и не заплатили.

Вы, конечно, улыбнетесь и скажете, что я всё это смешал для красоты или чего-то там еще, но я более чем уверен, что любовь этих животных, Кузьмы и Малыша, будет жить на территории ДРСУ-7 и после визитов ОМОНа, и после продажи собственности какому-нибудь чистоплотному бизнесмену, который не распорядится прятать их миски и выгонять сердобольных кормильцев за порог.

Доброе утро, Пенза!

Welcome in a new life!

Каждый раз мы говорим себе, что пора начать новую жизнь. В ней все будет по- другому, другие люди, другие отношения, другие мы.
Только нужен старт, отсчет, пинок под наш ленивый зад. Понедельник, последняя конфета, еще одна песенка и вот сейчас, уже совсем скоро, она начнется! Новая жизнь! А еще лучше прическу поменять, хотя, теперь (прогресс-то куда пришел!), можно еще и страничку в контакте обновить, и уж совсем круто, в Одноклассниках. Нужно почистить все стены, альбомы, заметки... Обязательно обозвать все — ТАСС уполномочен заявить, это пройденный этап!
Нам неуютно в той жизни? Нам хочется  нового? Если сама жизнь не меняется, меняем ее мы?
Сложно сказать, кто кого вынудил измениться — мы ее или она нас. Даже не смотря на все эти глупые поступки, которые мало на что влияют, крошечные подвижки к улучшению или обновлению нашего существования, происходят.
Заканчивается очередной цикл в моей жизни. Отрочество? Кажется, так. Юность еще длится.
Скоро мы с удовольствием  дадим пинок университету, крикнув: «Спасибо этому дому! Но нам  пора к другому!». Пинок, потому что мы спешим, спешим узнать, что же там  дальше. Сколько свободы, сколько самостоятельности. Теперь не нужно ничего изображать, играть. Жизнь тебе все отдала сама. Нечего больше клянчить. Две руки, две ноги, голова. Гоу бейби! У тебя билет в один конец. Ты сюда больше не вернешься. 
Теперь все сама. Один на один. Как захочешь, так все и будет. Новая жизнь, как супермен на Эмпайер Стэйт Билдинг, с развивающимся плащем прошлых ошибок, неудач, потерь, слез, крошечных свершений... И не надо воображать, что плаща нет. Есть. И всегда будет мотаться позади тебя. А особенно дорогие тебе люди частенько будут дергать за него, не давая забыть ни одной мелочи. 
Жизнь любезно предоставила тебе выбор, сделать шаг, а там уж — или вверх, вперед к  свершениям! Или вниз, в свободном полете, с грацией топора. Только не закрывай глаза. Ты взрослая, пора делать серьезные вещи или пытаться. 


Welcome in a new life! Good morning!!!

Порнография по-пензенски

Чтобы хоть немного оправдать ожидания, возможно разбуженные в ком-то заголовком данного поста, спешу сообщить, что «порнография по-пензенски» существует не только как оксюморон, но и ровно в том виде, какой подразумевает термин, — могу засвидетельствовать, я видел.
Ссылку, к сожалению, дать не смогу: объятый ужасом, те вкладки я закрыл навеки.


Теперь о другом. Мы с коллегами вдруг озаботились вопросами культурного досуга в Пензе. Все знают, что в городе есть филармония, кафе-кинотеатры-клубы, музей того — музей сего, улицы наши, насквозь исторические, тоже есть, но как-то это всё... несексуально что ли?!
Как и всё хорошее в жизни, хороший секс происходит главным образом в голове. Поэтому нам захотелось поверить, что всем заинтересованным пензенцам надоело дрочить на культурную жизнь в интернете, и пора бы перейти к практикам живого общения на той же почве.


Иными словами, мы решили заняться организацией концертов и прочих интересных событий: привозить в город молодые музыкальные коллективы, артистов, пожинающих симпатии столичной публики, но еще недоступных нашему городу. Будучи уверены, что в Пензе есть великое множество молодых, любознательных людей, с хорошим вкусом, которых не устраивает культурное поле, возделанное областной филармонией, рок-кафе «Захват» и дискотечными заведениями. Великое множество, которое придет на наши события, «наполнив небо добротой».


И начали готовить первое мероприятие: концерт ростовского трио Pianochocolate, сочиняющего электронные пассажи в духе Роберта Майлза с использованием живой ритм-секции и скрипки.
Пришли со своим предложением в dj-бар «Саквояж», объяснили свою идею, раскрасили горизонты и т.п. «Саквояж» воспринял новость с энтузиазмом.


Казалось бы, здесь и начинается счастливое завтра.


Но незадолго до концерта стали поступать сообщения, что желающие попасть на выступление Pianochocolate уходят разочарованными и в основном без билетов. Потому что за билеты требуют неадекватную сумму в 1300 р. (250 в предварительной продаже стоит сам билет + инициативное руководство dj-бара просит 1,000 р. сверху в качестве обязательного депозита за столик).


Сконфуженные ценовой политикой dj-бара, мы обратились туда за комментариями. На что получили внятное объяснение, коротко сводящееся к тому, что желанные клиенты заведения легко выдерживают означенную сумму, а остальные их не интересуют.


Мораль: как говорил эпатажный бизнесмен Полонский, «у кого нет миллиарда, могут идти в жопу».


Доброе утро, Пенза. Даже не знаю, что тебе сказать.

О спорах

Я уже давно ушла из большого холивара в интернетах. Не интересно мне это. Я уже давно поняла, что доказывать людям свою точку зрения — дело неблагодарное. Одно событие может восприниматься противоположно, не говоря уже о просто субъективных мнениях. Что первично дух или материя? Яйцо или курица? Бытие или сознание? Спорить можно часами. В сети же у меня остается обычно недоумение. Во-первых, я удивляюсь тому, как быстро и легко решаются подобные вопросы. А во-вторых, я просто не понимаю, что движет людьми, заставляя их несколько раз очень едко и тонко повторять «ты дурак» пустоте? Чувство мировой несправедливости и желание восстановить гармонию? Ненависть к дуракам как к явлению и желание лишний раз подчеркнуть, кто есть кто? Любовь к жизни и желание оправдать ее и защитить от критики? Не могу выбрать. Но какой бы из вариантов не был верен, от этого мало что меняется. Все на своих местах. Я думаю, что я права, кто-то думает, что он прав. А реальности все равно. Она ничего не думает. Она есть. И она везде.
Доброе утро, несогласные!

О первом вопросе

Сегодня мне вспомнилась притча, рассказанная моим Учителем. Человеком Великим (проверено историей). 

Сидел Будда на вершине горы много лет. И каждый год по весне к нему прилетали птицы и свивали гнездо у него на голове. Но в один год они не прилетели. Гуру заплакал. Его ученики, первый раз увидевшие слезы учителя, пытались его утешить: «Видимо, что-то с ними случилось. Учитель! Не плачьте!»

Учитель ответил: «Если они не прилетели, значит, не с ними что-то не так. Что-то не то со мной».

Доброе утро! Пусть и к вам прилетают птицы!

Дети

Я не люблю детей. Как-то так сложилось. Мама утешает меня, что когда (и если) будут свои, это пройдет. Посмотрим.
Вернее даже не так, я не люблю детей только за то, что они дети. То есть я к ним отношусь как к людям, как к личностям. Если личность себя ничем не запятнала в моих глазах, то я буду любить такого человека. А если же человек лживый капризный глупый? То только из-за того, что у него милая мордашка и трогательная улыбка, любить я его не смогу. И как назло почти все дети мне кажутся именно такими. Лицемерными, беспардонными, фальшивыми. Я вот думаю, тут дело в моих предубеждениях или, правда, родители внезапно перестали их воспитывать? Или они себя так ведут только в общественных местах класса маршруток, а на самом деле они сущие ангелы? Бесспорно, есть хорошие дети. Нескольких я даже знаю лично. Но причина их положительности или в том, что детство их достаточно сурово из-за отсутствия у родителей денег на излишества, или в том, что родители сами очень порядочные и умные люди. То есть во внешних факторах, а не в том, что они совсем еще недавно живут на свете. Глупые же обыватели, презирающие ближнего и готовые продаться за шмотку покраше да машину побольше, воспитывают подобных себе. В детстве капризных и избалованных, в юности трусливых и подленьких, в зрелости всезнающих и самоуверенных. Поэтому я не понимаю, как можно любить детей, только за то, что они дети. Может кто-нибудь когда-нибудь объяснит. Макаренко не предлагать. Достоевского тоже.

Доброе утро, повзрослевшие!

Не место красит человека, а наоборот, или Об отдаленных уголках вселенной

…Мы живем на грани коллапса, мир слетает с катушек. В это время живут и трудятся: Горбачев, Умберто Эко, Питер Брук, Гринуэй, Дзефирелли, Апдайк ушел в прошлом году…. детей рожают методом ЭКО …реки высыхают. ...Нельсон Мандела по-прежнему выступает за свободу в ЮАР. Европа консолидируется… ученые телепортировали атом… он прибыл, правда, с измененными исходными данными в финальную точку…Все ищут выход, как жить в новом завтрашнем мире. Идеи бурлят, кто-то сходит с ума, кто-то выходит в окно, кто-то взрывает себя…

На отдаленной от всего земного шара планете Пенза по-прежнему стоят одни «из тех лет, которые не ознаменовались никакими событиями, никакими идеями и никакими выдающимися личностями».

ПС. Вылетело из головы.  с 5 по 8 мая в Пензе будет проходить кинофорум, председателем жюри которого будет Али Хамраев. Для тех, для кого слово «великий» абстрактно, как для того Фомы, придите, подержитесь за лацкан.  Просветления не обещаю, но понимание, что мир больше вашего двора, нагрянет непременно. 

Доброе утро, Пенза!

Нулевые #2

Так вот о времени. Оно, в общем-то, неплохое. Даже достаточно демократичное. Все либеральны и толерантны. И, если не считать процент сидящих по тюрьмами за политические убеждения активистов партий, чьи названия нельзя употреблять в прессе, то у нас даже есть некоторая свобода слова. А все равно не оставляет ощущение заброшенности. Безвременья. Когда ничего никому не докажешь, да и доказывать не хочется. Когда вокруг фальшивые европейские улыбки и хрустальная американская мечта. «Будь мужиком — иди и спейся» подытожил пензенский поэт-песенник Беспальто возможные варианты жизни в такую эпоху. Тут, знаете ли, даже и не поныть толком. Объективно вроде бы все хорошо. Но только пустота. В себе, в людях, в мире. Фальшь, лицемерие и скука. И никому ничего не надо. Вот даже не знаю, с каким периодом можно сравнить. Начало века? Ну там перманентно всех лихорадило, предреволюционная ситуация, так сказать. То перед 1905, то перед 1917. Потом становление коммунизма, опять-таки не до меланхолии. Война. Оттепель. Совсем не то. Застой 70х-80х? Тоже вряд ли. При внешнем застое бурным цветом цвел андеграунд, самиздат и диссидентство. 90? Совсем недавно. И то же все не то и не так. Наверно аналоги надо искать в 19ом веке, в одни из тех лет, которые не ознаменовались никакими событиями, никакими идеями и никакими выдающимися личностями. Которые прошли настолько серо и незаметно, что сейчас я даже затрудняюсь сказать, когда они были. И были ли вообще.

Доброе утро, современники!

Уроки мыловарения

17/04/2010 в книжном магазине «Впереплете» был мастер-класс по мыловарению. С одной стороны, такая диковинная дисциплина, но с другой — все же моются. И в ремесленном плане тоже очень познавательно, и вообще. Пока мыло застывало, Олег Рубцов представил новые книги, погадали по Пелевину, поржали. Я купил «Москву — Петушки» за какие-то смешные деньги. Хочется верить, что только такая форма бизнеса будет жизнеспособна в обозримом будущем. В 2008 году вышел номер журнала «Рекламные идеи», где в письме редактора было провозглашено нечто очень важное. Поздравляю вас, друзья, в этом городе вы, наверное, первые, у кого это получилось хорошо. Завтра постараемся смонтировать видео.

Доброе утро, пробудившиеся!

Настроение невидимости

Оделась во все черное. На носу огромные очки. Меня нет. Жаль плеер сдох, а то бы совсем отвлеклась от реальности.
Ну, и почему все смотрят? Хотя, мне просто кажется,— посмотрят и отвернутся. Людям глубоко пофигу на других людей. Это только кажется, что тебя все обсуждают. Все, мирно покачиваясь в такт движению, едут в маршрутке по своим делам. У каждого человека — свой собственный мир в голове. Картотека дел, воспоминания, проблемы и просто вакуум.
А состояние невидимости затягивает. Сторонний наблюдатель, все заняты собой, а ты занят ими. Крадешь их существование. Проживаешь их жизни. Почему не изобрели плащ-невидимку? Я была бы постоянным покупателем.

Доброе утро, смотрящие!

Нулевые

Есть мнение, что из хороших перспективных детей получаются вполне себе никудышные взрослые. Я вот уже не первый день думаю об этом феномене, а сегодня даже что-то снилось на эту тему: какой-то флешбек из нулевых. С фигурирующей там школой, портвейном 777 и верой в независимую прессу. И школа, и портвейн, и вера конечно уже давно закончились. В замен появилось какое-то общее недоумение. Где нас всех обманули и главное кто? Или это судьба каждого поколения раз за разом обманываться в будущем? И не выпросить никому у прекрасного далека снисхождения. Или же тут замешаны равнодушно-сытые нулевые? Или тут виновата наша чересчур наглая самоуверенность, что уж мы-то всем покажем, уж мы-то всё завоюем? Да и взрослые тогдашние, помнится, тоже хвалили да восхищались. Какие перспективные детишки, какое нестандартное мышление, какая недюжая эрудиция. А потом прошло время. Взрослые и окружающие перестали восхищаться. Мы пришли в их мир. И стали в лучшем случае партнерами или коллегами в худшем конкурентами или иждивенцами. И все, детство закончилось. И стало понятно, что некому доказывать, нечего ждать, да и скучно это все как-то. Вообще тема нулевых, а также безутешные вечные вопросы «кто виноват и что делать» — это очень все надолго. Не на один пост. Но сейчас волнует другой вопрос: почему из подающих надежду подростков часто получаются унылые и неприспособленные к жизни взрослые?
Захвалили? Обманули? Не хватило душевных сил? Все растратилось до вступления во взрослую жизнь?
С добрым утром, перпективные!

Начало моей политической карьеры. Первое программное письмо

Мне нравится окружающая реальность? Ни хрена подобного, товарищи. И сегодня с утреца я подумываю, как мне избавиться от нее, или ей от меня? Путь отхода в иную реальность путем приема наркотиков и алкоголя весьма вероятен, но, к сожалению, пока для меня не совсем приемлем. Равно, как и суицидальное избавление реальности от моего, надоевшего ей, вечно брюзжащего существования. Долг, знаете ли. Люблю выполнять данные обязательства. Едем дальше…Ой, вправду, может едем дальше? Вторя Деду Валерию: «Пенза, трах-тибидох, стань прекрасным далёком». Не выходит. Кончилась борода.

Выход видится один. Почти патетически-героический, фальшивый до банальности, но между тем. Он, собака, один, другого нет. Ни в коем случае не надеясь на успешный исход дела, попытаться эту свинскую реальность изменить. Хоть на полшажка, хоть на полмизинца. И сегодня утром — это не мечта, не высокие устремления. Это поганая, почти физиологическая потребность. Сделать хоть что-то, чтобы завтра стало лучше, светлее и красивее жить.

Доброе утро, жители завтра!

Боже, да я ее знаю!

Я часто вспоминаю слова моего Учителя, человека, сформировавшего меня. Он говорил: «Будьте нейтральными, будьте серыми в жизни. Не тратьте силы, энергию зря. Берегите себя для дела. Но в своем деле будьте яркими, будьте сумасшедше красивыми». Весной наш город раскрашивается в разные цвета. Все блестит, переливается и прямо-таки поет гимн весне. Я почти поддаюсь этому тремору, этому звенящему чувству весны, но сдерживаюсь. НЕ даю себя унести. Сегодняшним серым утром я хочу быть серой и нейтральной, дабы поберечь себя для будущих свершений.

Доброе утро, разноцветный город!

Топор

Топор — единственный человек на Шуисте, кому люди дают деньги, заведомо зная, что будут кинутыми. Топор — единственный из моих знакомых, по которому можно было бы измерять степень достоверности образов в претенциозных фильмах про жизнь городских окраин. Топор — единственный из известных мне персонажей, чей перфекционизм в строительстве своей социальной позы почти никогда не вызывает у меня сарказма. Писать про Топора невероятно сложно.

Я знаю его всю свою жизнь. Наши матери были подругами и, словно сговорившись, родили нас в один день, с разницей в год. Как и все дети, лишенные удовлетворительной реальности за окном, мы старательно ткали из воздуха и примеряли на себя бесхитростную образную систему голливудских боевиков. У меня есть фотография, где мы сидим на спинке дивана: я, толстый, подстриженный под горшок, с обидной миной на лице; и маленький, похожий на ангела, с воздушными белыми кудряшками на голове, Топорик, с безумным взглядом маньяка и игрушечным револьвером в руках. Когда я напоминаю ему об этом снимке, он неизменно говорит: «Сожги его нахуй!».

Может, это арсенальное преимущество на фотографии и стало тем реквизитом, без которого мой образ уже не имело смысла развивать.

Миновав детскую привязанность, наши с Топором отношения переросли в нечто неопределенное. Не имея формальных точек соприкосновения и имея ряд противоречий и даже претензий друг к другу, мы общались редко и, в основном, тогда, когда мне была нужна его помощь. Уже тогда я поражался его нюху на наркотики и самоотверженности, с которой их себе добывал. Но среди наркоманов выделяло его не это. Наркотики были и остаются для Топора тем самым револьвером, реквизитом, без которого теряется смысл. Таким же реквизитом был стаффордширский терьер, агрессивная сука тигрового окраса, которую ему подарил другой торчок. В джинсовом комбинезоне с порванными коленками, в кожаной куртке и черной шапке, со злым щенком на поводке («не надо, блять, ее гладить!») он входил в бильярдную, словно из нью-йоркского метро.

Героин... Когда пришло время, Топор ударился в религиозную опийную аскезу, которая освобождает человека от обременительного антуража и всякого там реквизита. За какие-то два-три года на Шуисте не осталось почти ни одного человека, чьи деньги не перекочевали бы безвозвратно в топоровские вены. Я не знаю, как он это делал, как, будучи самым известным кидалой, он внушал людям доверие. Конечно, его били, запирали связанным в погребе, присылали к нему быков, но всё это только шло ему на пользу: пропадала чувствительность, рос цинизм и оттачивалась смекалка. Ничто не могло выбить из-под Топора табуретку — он невозмутимо стоял с петлей на шее и нагло скалил до единого целые зубы.

Какой-то гранитный получается герой, неправда ли?

Его червоточина напрямую связана с гигантской прорехой в голове чиновников, отвечающих за оборот наркотиков. Когда в городе пропал доступный и качественный героин, ему на смену явился кошмар под вполне благозвучным названием «дезоморфин». Вы, наверно, слышали про него в новостях, но я на всякий случай расскажу. Дезоморфин относится к фармакологической группе опиатов, как и героин. Уступая героину в мощности, он, на первый взгляд, значительно выигрывает в цене и его можно приготовить из легально продающихся препаратов: йод, фосфор со спичечных коробков и кодеин, получаемый из обезболивающих таблеток. Ну, еще нужна сода, кислота и бензин. Надеюсь, вы можете вообразить себе, насколько это токсично. У людей сгорают вены, становясь жесткими, как проволока, попадание вещества мимо вены вызывает опухоль и абсцесс, а димедрол, который вроде как очищает раствор и добавляет ощущений, приводит к гниению тканей. Госнаркоконтроль, для которого хороши любые наркотики, не может сажать наркоманов за распространение, но зато прекрасно сажает за содержание притона. Года так на два.

В этой связи наличие свободной от лишних созерцателей квартиры представляет главную ценность и главную проблему. Собираются кружки по интересам, которые тихонько варят и не любят никого к себе пускать.

Тут мы вернемся к Топору. Около трех лет он прекрасно себя чувствовал в новых условиях. Его пускали почти во все квартиры, он ценился как варщик и доставать копейки, которые, по сравнению с героином, нужно было платить за таблетки, не составляло для него никаких проблем. Однако, роль, которую Топор несмотря ни на что продолжал репетировать, по понятным причинам создавала конфликт со всем окружающим миром. Не особенно различая людей, Топор поступал с ними, как считал правильным. Люди отвечали ему тем же, и в результате он был изгнан практически отовсюду, даже из собственной квартиры и из квартиры отца, где, как говорят, он тоже что-то спер.

Единственная дверь, которая еще открывалась, взамен обрушивалась на Топора всей своей металлической тяжестью в виде унижений. Глупо вспоминать слова, которые он получал, как ярлыки, скажу лишь, что ни я, ни любой из вас никогда в жизни не вынесли бы этого кошмара. Каждый раз, наблюдая за экзекуцией над Топором, я думал, что он вот-вот схватит тяжелый тупой предмет и воспользуется им самым естественным в тот момент образом. Но он словно исчезал, оставляя вместо себя неизвестно откуда взявшиеся слова, слова какого-то другого персонажа: «ну пожалуйста, ну последний раз, я больше не приду, да что я вам сделал?, ну хватит!».

Действительно, хватит.

Доброе утро, береженые мои!